Проблемные моменты законодательной конструкции уголовно-правовых норм, устанавливающих ответственность за легализацию (отмывание) преступных доходов

Правильным, на наш взгляд, является использование применительно к данному вопросу понятия имущества, исходящего из гражданского законодательства и международных правовых актов.

Во-первых, гражданское законодательство является направляющим с точки зрения регулирования имущественных отношений. Легализация имущества, приобретенного преступным путем, предполагает использование гражданско-правовых институтов, а следовательно, использование гражданско-правового понимания термина "имущество" является логичным с точки зрения последовательности применения законодательства.

Во-вторых, нельзя забывать о том, что легализация доходов, приобретенных преступным путем, является транснациональным экономическим преступлением, а это подразумевает необходимость международного сотрудничества для более эффективной борьбы с легализацией преступных доходов.

Таким образом, как представляется, термин "имущество" применительно к рассматриваемой проблеме охватывает движимое имущество, включая деньги и ценные бумаги, и недвижимое имущество, включая земельные участки, дома, квартиры и т.д.

Отдельно стоит вопрос в отношении объектов интеллектуальной собственности и возможности признать их предметом легализации имущества, приобретенного в результате совершения преступления.

Исходя из широкого понимания предмета легализации преступных доходов, которое дается в международных правовых актах, включая упомянутую нами Варшавскую конвенцию, встает вопрос о признании объектов интеллектуальной собственности предметом легализации имущества, приобретенного преступным путем. В связи с этим необходимо отметить, что уголовная ответственность за нарушение прав интеллектуальной собственности предусмотрена статьей 146 (нарушение авторских и смежных прав) и статьей 147 (нарушение изобретательских и патентных прав) УК РФ. При этом гражданское законодательство, исходя из понимания движимого и недвижимого имущества, фактически интеллектуальную собственность имуществом или имущественным правом не признает. Авторское право регулируется самостоятельной частью четвертой ГК РФ, в которой не упоминается такой термин, как "имущество", а используется категория "объекты интеллектуальной собственности". В связи с этим, основываясь на таком понимании гражданским законодательством термина "имущество", расширение рассматриваемой терминологии применительно к вопросам уголовной ответственности за легализацию имущества, приобретенного в результате совершения преступления, противоречило бы действующему российскому гражданскому законодательству. Таким образом, признавать на данный момент, несмотря на несогласованность с международными правовыми актами, интеллектуальную собственность предметом рассматриваемого преступления не представляется возможным.

. Важное значение имеет также понимание преступного характера происхождения денег или иного имущества.

В пункте 21 Постановления Пленума Верховного Суда РФ "О судебной практике по делам о незаконном предпринимательстве и легализации (отмывании) денежных средств и иного имущества, приобретенных преступным путем" <6> сказано, что при постановлении обвинительного приговора по статье 174 или 174.1 УК РФ судом должен быть установлен факт получения лицом денежных средств или иного имущества, заведомо добытых преступным путем либо в результате совершения преступления. При этом возникает вопрос, любое ли преступление можно считать основным по отношению к легализации. В УК РФ есть прямое исключение, которое будет рассмотрено далее.